Мир иррациональных поступков не может послужить основой для создания мира абсолютной свободы, поскольку для людей анархия тождественна свободе только в том случае, когда анархии хотят все

Свобода воли напрямую связана со свободой условий жизни

Животные обладают сильной волей; они пытаются делать всё, что хотят. Они просто неспособны сдержаться, когда им чего-нибудь хочется. На этом мы их и ловим. Слабая воля смазывает и предохраняет машину человеческого общества.

Добро — это не намерение действовать, а само действие

Бездействие — тоже действие. Я — это не только то, что я делаю, но и то, чего я не делаю. Отказ действовать зачастую равносилен немотивированному поступку, основная цель которого — доказать, что я свободен

Величайшее заблуждение политической тирании всегда состояло в том, что тиран считался свободным, а его подданные — рабами; на самом деле тиран — раб собственного порабощения и жертва своей же тирании

Обычно в наших мыслях о собственной смерти нет ничего болезненного; напротив, это один из самых простых способов убедиться в том, что мы живы

Быть человеком или человеческим учреждением — всё равно что ходить по канату. Нужно сохранять равновесие и двигаться дальше

Эволюция изменяется для того, чтобы оставаться прежней; но мы изменяемся для того, чтобы стать другими

Быть — значит соединяться, и чем выше уровень бытия, тем теснее соединение

Нет ни искупления, ни отпущения грехов; грех не имеет цены. Его нельзя выкупить обратно, пока не будет выкуплено обратно само время

Свобода воли развивается исключительно благодаря упражнениям. Однако такое упражнение возможно только в обществе; выбирать устранение от общества — значит устраняться от самого выбора. Если я прыгну с высотного здания, я докажу, что умею прыгать; но ведь я именно тот человек, который больше всего нуждается в этом доказательстве. Доказательство бессмысленно, если я не в состоянии его применить. Зачем доказывать теорему Пифагора трупу?

Христианин говорит: «Если бы все были добрыми, все стали бы счастливы». Социалист говорит: «Если бы все были счастливы, все стали бы добрыми». Фашист говорит: «Если бы все подчинялись государству, все были бы счастливы и добры». Лама говорит: «Если бы все были подобны мне, счастье и добро не имели бы значения». Гуманист говорит: «Счастье и добро нужно тщательно проанализировать». Последнее мнение наименее спорно

Для меня невозможно отвергнуть экзистенциализм, хотя возможно отвергнуть тот или иной экзистенциальный поступок. Экзистенциализм — это не философия, а способ рассмотрения и использования других философий. Это теория относительности посреди теорий абсолютной истинности

Большинству людей доставляет удовольствие приспосабливаться и принадлежать; экзистенциализм явно не подходит для политической или общественной подрывной деятельности; поскольку он не способен на организованное догматическое сопротивление или его формулирование. Он способен только на сопротивление одного человека; на одно личное выражение взглядов, такое, как эта книга

Основной фактор эволюционного выживания — познание самого себя

Зрелость — это не годы, а состояние познания самого себя

Мы должны учить не тому, как приспосабливаться (общество учит этому автоматически), а тому, как и когда этого делать не нужно

Меня окружают люди, не сделавшие – в этом смысле – собственного выбора: они позволили себе быть выбранными. Кого-то из них выбрали деньги, кого-то символы высокого положения в обществе, кого-то работа; и я не знаю, на кого из них грустнее смотреть – на того, кто понимает, что не сам выбрал, или на того, кто не понимает. Вот почему я почти всегда чувствую себя отделённым от большинства других людей, просто изолированным. Временами я даже рад этому

Всякое страдание есть зло. Оно может быть необходимо, но коренная суть его от этого не меняется

«Я есть» означает «меня не было», «меня могло не быть», «меня может не быть», «меня не будет»

Многие современные философы заявляют, что утверждения, которые не поддаются проверке, с научной точки зрения бессмысленны; но я не могу согласиться с тем, что философия является или когда-либо станет всего лишь наукой

Если мы задаём достаточно глубокие вопросы, наступает момент, когда ответы, если они могут быть даны, убивают

Функция смерти заключается в том, чтобы сделать жизнь напряжённее

Наше существование стоит того именно потому, что его ценность и срок — то есть качество и продолжительность — столь же неотделимы друг от друга, как время и пространство в релятивистской математике

Чем более абсолютной представляется смерть, тем более подлинной становится жизнь

Смерть вмещает меня в себе, подобно тому, как вмещает меня в себе моя кожа. Не будь смерти, я не был бы тем, чем я есть. Смерть — это не зловещая дверь, к которой я не спеша направляюсь, это само моё движение к ней

Все мы неудачники; все мы умрём

Никто не хочет быть никем. Все наши поступки частично направлены на то, чтобы заполнить или замаскировать пустоту, которую мы ощущаем внутри

Мы можем спорить о степени свободы воли, которой обладает тот или иной человек; но отказывать в ней всему человечеству — всё равно что задавать великий вопрос о том, почему не все из нас бандиты или почему мы способны на беспристрастный выбор